гермиона закрыта, никому не добраться до сути — рассказать, вытащить болезненные истории из памяти было бы проще, так говорят психологи, готовые выслушать, так все говорят; девушка боится суждений, не ладит с признаниями, она прячет тонкие плечи за слишком большими свитерами и редко отвечает на письма. замкнута в себе, пассивно-агрессивная и не выпускающая из рук очередную папку с документами.

в министерстве магии всё было пропитано атмосферой бесконечных кип макулатуры, которые волшебница разгребала изо дня в день. не то чтобы девушка жаловалась, однако её неспокойная душа, жаждала действий и требовала чего-то более стоящего, способного хоть на миг развеять её тоску. и ей могут сколько угодно говорить, что её старания не примут к рассмотрению сразу, гермиона продолжает каждый день работать над новыми внесениями в закон. она может допивать пятую, седьмую чашку чёрного кофе и писать дальше, даже не задумываясь о состоянии своего здоровья.

пришедшее приглашение от минервы макгонагалл посетить хогвартс и поговорить за чашечкой чая застало девушку врасплох: «не время», — одёргивает себя гермиона. она знает, что нужное время не придёт никогда. отчаянно-глупая и наивная — хочется разодрать глотку, добраться до расцветшей красоты внутри, рассмотреть под тёплым светом комнаты, затянуться болезненным смехом — ты больная, гермиона, и скоро разорвёшься на части. но отказать некогда любимому декану и по-прежнему горячо-любимому профессору она не может.

родная школа встречает лёгкостью ветра и солнечными отблесками — совсем не холодно, по-хорошему свежо и, быть может, даже уютно [если бы так чуждо не было на душе от оживших воспоминаний]. гермиона всё никак не привыкает ни в первый месяц, ни во второй, ни через долгие года. ненавидит каждую частицу себя, все изломы хрупких костей и тонкую белую кожу, она сама себе клеймо семейного разочарования внутри глубоко высекает, не отодрать тонкими пальцами, не вырезать даже тем самым ножом беллатрисы лестрейндж, гермиона грейнджер — отвратительный человек, который врёт всем, глядя прямо в глаза. даже вот только что, сидя в кабинете директора макгонагалл, она рассказывала с натянутой улыбкой о том, что у неё просто прекрасная жизнь и как, порой, она тоскует по школьным временам. минерва ловила каждое её слово с пониманием и некой насторожённостью, не забывая при этом уточнить, сможет ли сама гермиона, в случае чего, помочь. но какая помощь может потребоваться от неё?

грейнджер не лoмaется; швы сoбственные, глянцевые, не разрывает в нервнoм припадке. oт взгляда профессора спину дo хрустa пoзвoнoчникa выпрямляет и смoтрит с oттoченнoй за гoды гoрдoстью. недoстaтoк слoв — привычнaя реакция. нo винa внутреннoсти рaзъедaет — oстaтки здрaвoгo смыслa уничтoжaет. она не может поступить по-другому. и просто одобрительно кивает.

их встреча прошла довольно быстро и спокойно, несмотря на опасения девушки. гермиона медленно идёт по коридору, на мгновение остановившись, чтобы заправить выбившийся из причёски локон. и именно в тот момент, когда она проходит мимо очередного кабинета, из поворота мелькнул такой знакомый мужской силуэт.

— привет, невилл, или уже правильнее сказать — профессор лонгботтом. вот и встретились, как говорится. я и раньше всё хотела зайти к тебе, — она немного замялась, наверное, потому что получалось совсем не то, что хотела сказать изначально. — но была занята, и судьба решила сама подтолкнуть меня, — гермиона усмехнулась, протягивая руки для объятий. заметив, что во взгляде друга промелькнули нотки беспокойства и даже некой грусти, грейнджер успела вновь упрекнуть себя за то, что сказала лишнее. скорее всего потому, что он был одним из немногих, с кем она вообще заговорила в последнее время.

волшебница уверяла в то, что, возможно, как раз именно сегодня им представился тот редкий случай, когда можно наконец-то собрать весь пазл в единую картину и разогнать грозовые тёмные тучи, нарочно повисшие между ними по её вине. продолжала молчать. ей хотелось сказать так много, но почти ничего. какая же дура, — холодно пронеслось в сознании, но гермиона, не вздрогнув, не сузив глаза, не передёрнув руками, лишь сильнее натягивала губы в чёртовой глупой улыбке. она была чертовски рада встретить старого друга.