[indent]Последний учебный год — с места в карьер. Так Дилан себе говорит. Говорит, подразумевая, что сидеть на месте нет времени — нужно заниматься карьерой. Дилан бы с удовольствием сейчас рассекал безоблачное небо на метле, свято веря, что дополнительные тренировки обязательно принесут результат [что, в общем-то, недалеко от истины], но по злому року судьбы его внимание всецело было направлено на один неприятный инцидент.

[indent]Вообще, если бы Дилан был чуть умнее, то давно понял бы, что с появлением Сэнди в его жизни стало куда больше неприятных инцидентов. Нельзя назвать её магнитом для неудач, но за статус её парня так или иначе приходилось платить. Дилан этой платы не осознавал: от любви и от простой неопытности; Сэнди же наверняка этим пользовалась.

[indent]А ещё с этого учебного года их теперь трое. Вот Ланса уж точно можно назвать магнитом для неудач — это Дилан осознал ещё во время их первого знакомства. Получается, Дилан неудачник, раз его стало тянуть к Лансу? Ответить на этот вопрос Дилан не мог; в вопросах самоопределения у него с некоторых пор были серьёзные проблемы. Ещё у Дилана проблемы с общественным мнением; точнее — с зависимостью от него.

[indent]Сейчас Дилан нервно шагает по коридору, сжимая в кулаке смятый газетный выпуск. Брови его сдвинуты, и на лице от этого страшнющая гримаса недовольства. Он ищет Ланса будто не глазами, а своим хищным чутьем, подобно зверю, который вынюхивает свою добычу; прокручивает в голове миллионы вариантов фраз, которыми в первую очередь накинется на Олливандера. Иногда Дилану кажется, что эта агрессия даже нравится Лансу, иначе зачем он так часто выводил Дилана из себя?

[indent][indent]За очередным поворотом он замечает знакомый затылок. Подходит за спиной и бесцеремонно разворачивает Ланса за плечо, хоть он и разговаривал с кем-то в этот момент. Потом договорит.

[indent]— Вот ты где, Ланс! — он бросает кроткий взгляд на его теперь-уже-не-собеседников, ясно дав понять, что дело срочное, — отойдем? — и не дожидаясь ответа отводит в сторону Ланса.

[indent]Дилан разворачивает в руках смятый выпуск, на котором в ожившей картине Сэнди изображена стоящей в неприлично близком расстоянии от Ланса. Вырвиглазный заголовок пестрил идиотской фразой «Львица потеряла гордость», а содержание статьи недвусмысленно намекало на то, что Дилан, в общем-то, тоже уже никакой не лев, а скорее олень.

[indent]Дилан по [не]счастливой случайности знает, что подобного рода статьи вполне в характере Ланса; и пусть в авторстве не было указано никакого Скита Риттера, Дилан первым делом подумал на него. Кто же не захочет похвастаться, что на него запала Сэнди? Это для большинства Ланс порядочный, умный и карикатурно хороший студент; Дилан же знает его детальнее.

[indent]— Твоих рук дело? — он тычет содержимым Лансу в лицо, — мне плевать, что куча придурков теперь шепчутся обо мне, — на самом деле это ложь: ему очевидно не плевать, — но Сэнди-то за что?

[indent]— Чего ты хочешь этим добиться, Ланс? — по Дилану видно, как агрессия плавно наливает его глаза красным. Он ждёт объяснений здесь и сейчас. А исправления ситуации — сразу после этого диалога.

[indent]Ланс препирается. Он всегда препирается, когда речь заходит о выяснении их с Диланом отношений. За время так называемой *притирки* Дилан порядком окреп морально, а потому колкие выпады и обзывательства научился пропускать мимо ушей. Однако Ланс не был бы Лансом, если бы раз за разом не находил в Дилане особо уязвимые места. Дилана это бесит. А ещё его бесит то, что его это бесит.

[indent]За последние полгода Дилан не может вспомнить ни одно имя, кроме Ланса, которое вызывало бы такую бурю противоречивых эмоций. Сэнди была в какой-то степени спокойнее; и даже на квиддичном поле не находилось тех соперников, которые бы могли вывести Дилана из себя. А этот мог.

[indent]Его слова про зависть — очередная едкая фраза, однако попавшая в то самое незащищённое место. Дилан чувствует, будто ему дали пощёчину, однако резкое жжение отнюдь не на лице — где-то под грудью. Дилану некомфортно от этого чувства, и потому он нервно озирается по сторонам. Никого вокруг не было. Возвращая свой взгляд на самодовольное лицо Ланса, Дилан резко подходит ближе и указательным пальцем грозит тому возле губ жестом замолчать.

[indent]— Заткнись, — отрезает он, — это не смешно.

[indent]Бедная газета, порядком натерпевшись за сегодня, вновь отправилась в полет. Дилан её не ловит, и потому после удара о лицо она с шелестом падает на пол. Вопрос, который задает ему сейчас Ланс — вполне справедлив; и Дилану в ответ приходит лишь одно. Лансу просто хотелось похвастаться. Но стал бы Ланс делать это ценой репутации Сэнди? Дилан не понимал. Ему казалось, что в этом между ними есть что-то схожее: они оба любят бахвалиться. Но если Дилан не позволяет себе грязных приемов, то вот Ланс вполне может — это Дилан знал наверняка. В Хогвартсе он чуть ли не единственный [или даже единственный], кто знает истинную личность Скита Риттер, а этот репортёр никогда не отличался "чистотой" своей писанины.

[indent]Дилан думает. Дольше и сильнее обычного. Он пока не знает, насколько искусный Ланс лжец, но отчего-то подсознательно начинает сомневаться в своей изначальной претензии. С другой стороны, кто, если не он? Да и наверняка Ланс как минимум знает тех, кто наряду с ним готовит сюжеты выпусков.

[indent]— Хочешь сказать, ты здесь не причём? — с подозрением спрашивает он, — что-то я не вижу тогда злости на автора этой статьи. Тут мою девушку унижают, и твою, кстати, тоже! — он старается говорить негромко, но накал ситуации все равно не позволяет перейти на шёпот.

[indent]— К тому же, — он добавляет ещё ноток подозрения в голосе, — это ведь по твоей части. Подобные статьи.

[indent]Ланс явно понял намёк. Дилан же не в полной мере осознавал, что его фразы звучат как прямое обвинение. Он и сам не понимал, верит ли в причастность Ланса или нет. Потому интуитивно решил "пробить" его, стараясь понять по реакции. В квиддиче бы это назвали тактикой провокации, чтобы противник сфолил. Вот только здесь нет никакого судьи, чтобы фиксировать нарушения. И что ещё важнее, пресекать их последствия.

Отредактировано Dylan O’Flaherty (2023-03-01 13:05:23)

[indent]— Только попробуй, — огрызается Дилан; и тут же понимает: Ланс снова его провёл, — говнюк.

[indent]Дилану порядком надоедает чувствовать уязвимость, на которую умело давит Ланс. В саморефлексии он не так хорош, как в полётах на метле, и потому вопросы «должно ли мне быть стыдно?» и «почему я этого сторонюсь» остаются без какого-либо честного ответа. Дилан не знает отношение Ланса к его скрытности, но понимает, что тот куда более спокойнее принимает новую реальность. Что же, оно и понятно: ведь для Ланса ситуация обернулась двойным выигрышем. Дилан подумал про себя, что однажды этот провокатор точно доиграется, и уже Дилан сам сделает что-то подобное на людях, лишь бы тот отстал. Или он этого и ждёт?

[indent]Ланс снова по-идиотски подшучивает, Дилан в ответ показательно закатывает глаза, говоря, мол, «хватит клоуничать, ты же прекрасно всё понял». Вся эта ситуация выглядит по меньше мере нелепо, ведь, если говорить начистоту, у Дилана нет ничего, кроме собственных догадок. А в догадках он явно был не силён. Если представить, что сейчас Дилан и Ланс начнут драку, то как минимум оба получат пару синяков, а затем ещё и штраф к факультету. В ситуации, когда один из драчунов ещё и староста, комедия уже становится какой-то постиронией. И ещё смешнее, если статью все-таки и вправду писал не Ланс.

[indent][indent]Но тогда кто?

[indent]— Меня смущает только то, что статья в этой газете реальна, и от твоих воплей никуда не исчезает, — говорит он раздражённо. Дилан нарочно уходит от ответа, ведь не знает, как действительно ответить на вопросы Ланса. Если так посудить, он, в общем-то, прав.

[indent]— Ладно...

[indent]Он наконец выдыхает, дав обстановке немного разрядиться. Краем глаза видит, как в их сторону косятся мимолётные прохожие. Всё-таки выяснять отношения в коридоре — не самая лучшая затея. С другой стороны, не тащить же Ланса разбираться в туалет. В вопросах мест уединения у Хогвартса были явные проблемы. Хотя Сэнди что-то рассказывала про ванну старост...

[indent]— Тогда кто? — задаёт он вполне логичный вопрос, — ты знаешь, кто мог это написать?

[indent]По правде говоря, если бы подозрения Дилана изначально указывали не на Ланса, а на кого-то другого, то он бы начал диалог с удара в челюсть. А теперь их уже двое, и стоит парочке гриффиндорцев разобраться, кто решился написать подобные гадости, тому точно не поздоровится. На подсознательном уровне Дилан чувствует, что если бы это всё же был Ланс, то наоборот сразу признался бы Дилану, лишь бы увидеть его незамедлительную реакцию. А тут препирается и отчаянно отстаивает свою непричастность.

[indent]— Сэнди сегодня вся в делах, было бы неплохо разобраться и убрать это с газет до того, как она узнает, — хотя был уже вечер, Дилан не терял надежду, что сюжет статьи мог всё еще не дойти до её ушей, — иначе всё...

[indent]Под «всё» Дилан имел в виду отнюдь не расстройство Сэнди — та, вероятно, ничуть не обиделась бы на автора. Скорее спросила бы у Дилана с Лансом, почему они ещё с этим ничего не сделали. И тут уж ничего ей не скажешь в ответ. Другой бы наверняка подумал, что Дилан просто-напросто боится Сэнди, но Ланс должен был знать: его реакция вполне понятна.

[indent]— Не ной, заживёт, — отмахивается Дилан, даже не взглянув на результаты своего недолгого рукоприкладства. Жалеть Ланса будет только полный идиот [ну либо тот, кто его плохо знает], а Дилан был всё же чуть смышленее, чем полный идиот, — до свадьбы.

[indent]— Да откуда я знаю, Ланс? — с отчаяньем в голосе говорит он, — это ты у нас умник-разумник! — вообще-то Сэнди тоже. Из их любовно сформированного трио только Дилан никогда не хвастался смекалкой и всякими похвалами от профессоров. Ну, не считая мадам Хуч, конечно же.

[indent]Но такие простые и точные вопросы от Ланса довольно быстро упорядочивают логическую цепь у Дилана в голове. С «этим» уже и вправду ничего не сделать. В системах безопасности некоторых стран есть условное разделение на группу предотвращения и группу исправления последствий. Кажется, им с Лансом сейчас придётся примерить роль вторых. Правда, исправлять-то уже толком нечего, поэтому де-факто их тандем уже превращается в карательный отряд. На секунду Дилан даже подумал о том, чтобы заставить виновного выпустить опровержение, как только они его найдут. Хотя что там Ланс говорил? Не обращай внимания, и все забьют?

[indent]— Никто тебя не стесняется, придурок, — импульсивное желание шлёпнуть Ланса по заднице даёт сигнал в мозг, но резко блокируется. Дилан чувствует, как не может пересилить что-то в самом себе. Что-то, что мешает сделать даже такой безобидный жест. Это ведь не приободряющий дружеский шлепок товарища по команде; и, по мнению Дилана, именно это всё и меняло.

[indent]Сердце заколотилось. Но не от трепета, скорее от адреналина, когда ты очень хочешь сделать что-то опасное. Не для здоровья — для своего внутреннего ощущения. Как когда решаешься на признание в чувствах или первый поцелуй. Но ведь признание уже было, поцелуи [вероятно] тоже, а дурацкая уязвимость никак не давала покоя. Дилан чувствует нерешительность, и следом за ним разочарование. Не желая [и не умея] рефлексировать сейчас, он укладывает свои переживания в старый ящик, опечатывая очередным «Да и чёрт с ним!». Ланс же в это время проговаривает свои умозаключения вслух. Лучше бы Дилан их не слышал.

[indent]— О Мерлин всемогущий... — говорит он скорее про себя, испытывая испанский стыд за хвастовство Ланса, — ты можешь хоть иногда быть чуть скромнее? — конечно, не Дилану это говорить. Но, как известно, мир часто тесен для двух крутых парней. Сэнди исключение.

[indent]— Не ёрничай, — защищается Дилан, — «лади Сэээнди» ты полгода бесил меня, так что какую-то сволочь и подавно стоит проучить, — Дилан передразнивает передразнивание; общение с Лансом явно даёт свои плоды. Слово «бесить», кстати, звучит слишком мило по отношении к тому, кто пытался увести твою девушку, но, учитывая нынешние обстоятельства, пожалуй, самое подходящее.

[indent]— Не поймают, только погоди — нужно зайти за палочками, я свою оставил в гостиной. Твоя с тобой? — он останавливает Ланса, который собирается протиснуться в сторону редакции, перегородив ему путь рукой. Если бы какая-то девочка-фантазерка увидела их со стороны, то наверняка бы подумала о чём-то не том; Дилану же хотелось говорить как можно тише, ведь их диалог постепенно приобретает конспирологический смысл.

[indent]— Давай через час у редакции. На всякий случай. Не хочу рисковать, пока кто-то ещё шатается по замку, — пусть он не колебался в своих намерениях, но слова про место капитана всё же возымели свой эффект: Дилан решил перестраховаться больше обычного. К тому же, из-за всей этой ситуации он пропустил ужин, поэтому неплохо было бы докопаться до Мэг — та наверняка по старой дружбе чем-то угостит Дилана.

[indent]В голове крутится что-то вроде «вообще-то я только что с поля, где не нужны волшебные палочки». Слова Ланса немного ранят, совсем капельку: Дилан не любят, когда ему указывают на его несовершенство, особенно в тех аспектах, где обществом [а здесь Хогвартс — общество] принято достигать успехов. Дилан бы и ответил той отмазкой, что вертелась у него на языке, вот только это была бы неправда. Сегодняшний вечер субботы он посвящает уже даже не воспитательной работе с Лансом, а целой детективной миссии!

[indent]— Как же ты меня достал, — отчаянно выдохнул Дилан, не найдя ничего другого для ответа.

[indent]Ланс же в свою очередь целует его, не дав опомниться. Прохладный воздух сразу ощущается на мокрых губах, и Дилан со всей его относительно Ланса массивностью чуть пошатывается назад, несколько секунд приходя в себя. Нервные оглядки по сторонам — как что-то машинальное — не спасают от резкого разрывающего адреналина, пусть вокруг никто и не был замечен. Дилан хочет дать подзатыльник Лансу, но тот уже убежал.

[indent]— Козёл! — крикнул он вдогонку. Громче, чем следовало бы; чем привлек внимание очередных младшекурсников. Дилан выдвинул челюсть вперёд и всей мимикой сказал им, мол, «чё уставились?»; после чего поспешил в гостиную.

[indent]<...>

[indent]В гостиной Дилан уплетает пару булочек, запивая их приторным соком. Ему хочется пить только больше, а ощущение сухости во рту хоть как-то помогает отвлечься от навязчивых мыслей. Он находит палочку и бережно кладёт её внутрь мантии; до встречи ещё полчаса, есть время либо списать домашку по истории магии у Мэг, либо смиренно отсидеться. Между какой-либо деятельностью по нелюбимому предмету и чем-нибудь ещё Дилан неизменно выбирает второе. Дилан думает о том, что в последнее время у него будто вечно уходит земля из-под ног. Весь свой студенческий путь он скрупулезно выстраивал вокруг себя образ непоколебимого победителя, твёрдо идущего к своей цели. И образ этот был вполне естественным.

[indent]С появлением Сэнди в его жизни уверенность только возросла: несмотря на неприятности, Дилан всегда чётко знал, чего он хочет, и как к этому идти. Сэнди была чуткой: и траекторию этого тарана незаметно корректировала в нужную ей сторону. Этот механизм работал на ура. Пока не появился Ланс. Именно он является причиной Дилановского непонимания самого себя; именно он каждым своим действием заставляет Дилана сомневаться, бояться и чувствовать уязвлённость.

[indent]«Сука...»

[indent]Дилан злится. Он будто чувствует, как обстоятельства сжимают его тисками до критических размеров: настолько, что Дилан готов взорваться. Подсознательно Дилан ощущает, что рано или поздно ему придётся «прыгнуть без парашюта»: насильно продолжать вести себя уверенно до тех пор, пока это не станет привычкой. Пока это не станет привычкой остальных. Либо же не надо было лезть в этот самолёт вообще.

[indent][indent]Дилан смотрит на часы и понимает, что пора выходить.

[indent][indent][indent]Дилан выходит из гостиной и понимает, что, в общем-то, понятия не имеет, где находится редакция. Он знает лишь в какой части замка.

[indent]<...>

[indent]Опаздывать — совсем не в его стиле. Дилан приучен спортивной дисциплине с тех пор, как его сестра начала рассказывать ему про квиддич. Спортивная дисциплина отчасти перетекла в жизненную; та едва распространялась на учёбу, но вот на пунктуальность — очень даже. Дилан подходит [подбегает впопыхах] к нужному месту; на вывеске красуется знаменитое на весь Хогвартс «Spectrespecs». Он выдыхает и замечает, что дверь открыта; заглядывая туда он видит копошащегося Ланса.

[indent]— Нашёл что-нибудь? — говорит он ему громким шёпотом, — извини за опоздание, я... — Дилан не захотел признаваться, — были неотложные дела.

[indent]По открытым тумбочкам и растерянному виду Дилан видит, что пока что Ланс ничего не нашёл. Время уже было позднее, вот-вот будет отбой, и потому в темноте было плохо видно.

[indent]— У нас не так много времени, — вообще-то из-за Дилана, но не суть, — акцио последняя редакция.

[indent]Дилану казалась идея гениальной, вот только к нему подлетело сразу несколько свежих рукописей, отправленных в редакцию для последнего номера. Какие-то он даже не успел поймать, и те картинно свалилась на пол. Дилан цокнул, и начал перебирать на полу листочки, среди которых старался найти что-то о Сэнди. Пролистывая содержимое, он наткнулся и на очередную работу Скита Риттера. Он хмыкнул.

[indent]— Кого на этот раз облил помоями? — с издевкой спрашивает Дилан, — странно, что в выпуск в итоге не попало. Или там про кого-то из газеты?

[indent]Язвительные шутки Ланса со временем перестали восприниматься как что-то выводящее из себя, а скоро — так вообще будут приниматься Диланом как само собой разумеющееся. В последнее время Дилану часто хочется «выбить клин клином»: ответить в схожем стиле, чтобы Олливандер почувствовал, как это неприятно. Возможно, желание это вызвано тем, что шутки Ланса всё время направлены на дискредитацию павлиньего образа Дилана; ведь имидж — это то, чем Дилан дорожит почти также сильно, как и Сэнди. Ещё Дилан дорожит Лансом, но пока что едва ли это осознаёт: он и не заметил, как в последнее время много времени с ним проводит. За советом, за обвинениями, за поддержкой и за обсуждением Сэнди — всё ведёт к нему.

[indent]На возмущенную тираду Дилан немного смущается и пытается [безуспешно] не выдавать на своём лице читающееся «упс!». Ему бы очень не хотелось, чтобы эта вылазка окончилась лишением капитанского звания, но ещё больше ему не хотелось, чтобы Ланс продолжал бубнить.

[indent]— Да не ной, — отмахивается он, продолжая перелистывать заметки в руках, — тут и до меня кристального порядка не было. Приберёмся немного, и никто ничего не заметит.

[indent]Дилан радуется своей догадке, но совсем немного; это ведь значит, что его дедуктивные способности на ненулевом уровне, и что они рано или поздно смогут найти обидчика. Ещё Дилан задумывается; выходит, у Ланса есть неприятели [именно от того слова, что неприятно] газете тоже. Дилану начинает казаться, что у его нового больше-чем-друга куда больше врагов, нежели друзей; и в какой-то степени он даже удивляется самому себе, что стал человеком явно не из первой категории. Значит, он лучше остальных?

[indent][indent]Дилан не успевает додумать — Ланс что-то понял.

[indent]Одна из рукописных набросков оказывается у лица Дилана: настолько, что, даже при возведённой в абсолют близорукости, невозможно ничего рассмотреть. Дилан, тем не менее, в такт кивает догадке Ланса, скорее машинально, нежели осознанно.

[indent]— Ага! — поддакнул он ему, после чего наконец перехватил рукопись, — понятно! А кто это?

[indent]Подписи там не было, поэтому Дилану понадобилось аж целых пять секунд сообразить, что Ланс идентифицировал автора по почерку. В отличие от многих в Хогвартсе, Дилан не так часто читает статьи; рукописные наметки — так вообще никогда, и потому понятия не имел, чьих это рук дело. Но кто бы то ни был — ему будет плохо.

[indent]В голове Дилана вырисовывается самая неприятная морда, которую он только может представить. Ничуть не иронично, что образ в голове на похож на Маскелайна с Хаффлпаффа. Он представляет, как они с Лансом дают ему пару раз по голове, а затем заставляют написать опровержение и извинение. Дилан не задумывается о том, что подобное только привлечён внимание к этой истории; ему это кажется справедливым.

[indent]— Надеюсь, это кто-то страшный, — возбужденно говорит он, — не жалко будет портить мордашку.

[indent]Дилан встаёт и небрежно убирает листы обратно в полочки, совершенно не следя за тем, чтобы засунуть каждый документ туда, откуда он вылетел. Кому вообще какая разница? Он замечает, как Ланс всё ещё неодобрительно смотрит на его действия; видимо для примерного старосты вопрос конспирации стоит ещё более остро. Дилан чувствует, как в темноте пустой комнаты без посторонних глаз у него пропадает то ненавистное чувство преследования и стыда, и потому намного смелее подходит к Лансу с улыбкой, игнорируя его раздраженный взгляд. Кладёт руку ему на плечо и придвигается губами к ухо, прошептав:

[indent]— Ты ведь со мной?

Отредактировано Dylan O’Flaherty (2023-03-05 22:26:08)

[indent]«Одним больше, одним меньше» — думает Дилан.

[indent][indent]Но вслух не произносит. Дилан знает наверняка, что Ланс и сам осознает свою, скажем так, *репутацию среди студентов*; но Дилан не уверен, что лишнее напоминание о том, что друзей у Ланса куда меньше, чем врагов, ему не будет неприятно.

[indent]В мировоззрении Дилана вообще никто не может не иметь репутацию: у каждого хоть какая-то она всегда есть. Даже у совсем незаметных личностей есть своя репутация. Репутация серой массовки, мыши. Если бы Дилан был умнее, он бы наверняка назвал это каким-нибудь капиталом социального рынка. Подружившись с кем-то, ты невольно делишься с ним своей репутацией, принимая при этом от него свою. Ещё сильнее это работает с отношениями.

[indent]За первые пару недель учебного года некоторые студенты уже наверняка заметили, что Дилан и Ланс находятся часто в обществе друг друга; но сам Дилан пока ещё не понимает, как изменилась его репутация из-за этого. Осознавай он риски заранее; знай, что Ланс на самом деле не только прилежный и успешный ученик-староста, но и весьма ядовитый грубиян с язвительным чувством юмора, возможно всё было бы сейчас по-другому: они бы сейчас не стояли в сантиметре друг от друга в тёмной комнате.

[indent][indent]Дилан чувствует прикосновение чужих губ.

[indent]Он к этому ещё не привык: слабый запах одеколона после бритья — это не то, что обычно чувствуешь во время поцелуя. Непонятно-новое, но в то же время желанное сжимает что-то в груди до наноразмеров; Дилан поддается и отвечает на поцелуй, хватая Ланса рукой за затылок и запуская пальцы в волосы. Это продолжалось недолго, но Дилану казалось, что они целуются уже минут десять. В отличие от выходки Ланса в коридоре, сейчас Дилан куда увереннее и инициативнее. В какой-то момент он резко кусает Ланса за губу: несильно, но достаточно, чтобы вызвать небольшую боль.

[indent][indent]Отстраняется, оставляя руки на шее и плечах.

[indent]— Хватит называть меня придурком, придурок — говорит он беззлобно, скорее игриво.

[indent][indent]Добавляет:

[indent]— Знаешь, когда ты затыкаешься, ты мне нравишься куда больше, — а вернее, когда Ланса «затыкают».

[indent]Дилан не даёт времени на ответ и сразу целует его ещё раз, с языком. Очень коротко, не дав толком погрузиться в поцелуй, после чего снова отстраняется; на этот раз уже полностью. Вид взъерошенных волос Ланса, которые Дилан только что сам машинально разворошил, заставляют его усмехнуться. Но смех получается немного нервным: этот процесс поцелуя... Почему он так страшен и притягателен? Целовать Сэнди — приятно: её пухлые губы и мягкая кожа расслабляют и заставляют улететь на небеса. С Лансом же Дилан не расслабляется, а сердце выдает сто сорок ударов в минуту, будто он сейчас на квиддичном поле, а не в тихой комнате. Ланс — другой. С Лансом — по-другому. С Лансом и Сэнди — запретно, но очень притягательно.

[indent]— Пойдем отсюда, — говорит он, немного придя в себя, — скоро отбой, тебе обход делать. Дай знать, как узнаешь про того ушлёпка.

[indent]Дилан направляется к выходу из редакции.

[indent][indent]И чувствует, что, кажется, он уже не так зол, как парой часов ранее.