Сгоревшие теплицы с мандрагорой. В ближайшее время прогнозируется рост на целительные зелья. Комментарии колдомедика из Мунго и представителей Министерства Магии. Надо успокоить чрезмерно впечатлительных читателей. Да, пообещать незаметные колебания цен и убедить, что несколько десятков теплицей погоды не сделают. И ни в коем случае не интересоваться мнением обычных жителей магической Братании, потому что так уже заведено, что если Министерство говорит: «без паники» все почему-то решают в общем порыве поддаться как раз той самой панике. Потому что же точно что-то недоговаривают. Потому что хотят скрыть от общественности гуманитарную катастрофу. А на деле… На деле Пол осматривает место где раньше ютился десяток плантаций с выращивания мандрагоры и не понимает, что он здесь забыл. Вернее, понимание есть: надо заполнить пустующее место на последних страницах «Пророка», он не понимает, почему именно он должен об этом писать. Как будто у всех журналистов внезапно возникли гораздо интереснее темы, инсайдерская информация или внезапно все занялись расследованиями, а его такого молодца, забыли предупредить? Неважно. Дейн делает свою работу хорошо – пусть даже знает, что никому его материал о мандрагоре не нужен, - он задаёт уточняющие вопросы, на полях блокнота появляются заметки - перепроверить, уточнить цифры, посмотреть статистику за пять лет, взять комментарий, - просит фотографа сделать несколько снимков того что осталось от теплиц и совсем не против предложения мистера Корни разместить его же портрет прямо под заголовком в левом углу.

- Мы вам отправим выпуск бесплатно, - скуку и усталость он хорошо прячет за любезностью. Пол плохо находил общий язык со сверстниками, но умел располагать к себе взрослых. Они видели в нем  целеустремлённого юношу, что ценит чужое время и наделен хорошими манерами. Дейн не стремился доказывать противоположное. – Разумеется, без ремарок со стороны Министерства не обойдётся, но обещаю, вашу проблему мы предадим огласке, - и опять наигранная улыбка в компании лживых слов. Размытое «мы» вместо конкретного «я». Пол следует всем заветам политики «Ежедневного Пророка», отец может им гордиться – достойного наследника готовит.

Мистер Корни просит его остаться на обед, нахваливает лимонный пирог, над которым все утро трудилась его жена, и обещает заварить чай, такой что Дейн никогда ещё не пил и вряд ли уже выпьет. Пол любезно отказывается, потому что статью надо стать к семи, а у него незаписанная часть с представителем Мунго, и не взят официальный комментарий от Министерства.

- Возможно, в следующий раз, при более приятных обстоятельствах, - отказ всегда звучит приятнее, если его завуалировать, если говорить мягко и не смотреть на часы. Этому, к несчастью, не учат в Хогвартсе. Это одна из тех истин, к которой должен прийти сам путём проб и ошибок.

Мистер Корни все понимает и не смеет задерживать. Пол ещё раз благодарит за уделённое ему время, вновь жмёт руку – на этот раз точно прощаясь, - и все-таки посматривает на часы. Опаздывать Дейн не любить чуть меньше переполненные школьные коридоры.

Перепроверить ещё раз. Внести последние правки, сократить прямую речь, добавит больше цифр и убрать личное мнение мистера Корни. Пол в десятый раз перечитывает статью и уже без зазрения совести посматривает на часы. Ещё есть время, ещё можно материал переписать полностью, сделав из обычной заметки на предпоследних страницах действительно хороший материал. Но Дейн к этому не стремился. Его амбиции в «Ежедневном Пророке» заканчиваются желанием как можно скорее свалить домой, желательно, не пересекаясь в коридорах с отцом, потому что точно придётся задержаться на час, а то и на добрых три, знакомясь с «добрым другом семьи», о котором Пол слышит впервые, но понимает, что нужно произвести хорошее впечатление, потому что «Ежедневный Пророк» - семейный бизнес. Дейн в определённой степени даже завидуют тем стажёрам – тем, кому надо зарекомендовать себя, кто готов брать интервью даже у кентавров и пересчитывать количество отложенной икры на дне Чёрного озера, только бы зацепиться в редакции – у них есть смысл, интерес. За них не прописали сценарий жизни от рождения и до глубокой старости.

Последние правки. Статья отправляется на стол к выпускному редактору, Дейн знает, что даже если будут замечания, их ему не огласят, - потому что сын главного, потому что легче исправить самому, чем потом объясняться перед начальством, - а поэтому ему больше здесь делать нечего. Пол не задерживается в редакции «Пророка» ни минутой больше. От вечера в компании стажёров и молодых журналистов тоже отказывается, ссылаясь на уже давно запланированную встречу. Разумеется, обещает, что в следующий раз он обязательно примет приглашение. Даже обещает оплатить счёт.

В парке, что не так далеко от Косого Переулка – если любить пешие прогулки и беседы наедине  с собой, - затеяться среди магглов не получается. Пол, привыкший большую часть времени проводить в компании себя любимого вновь и вновь ловит на себе взгляды прохожих. Группка парней старшего школьного возраста кричит ему: «на Хэллоуин вырядился?» и Пол понимает, что все дело в его мантии, которая привычная в его мире, но здесь – среди магглов – он кажется странным выбором. Но Дейн не спешит подстраиваться под остальных. В мантии теплее, чем в одной только рубашке, а чужое мнение… плевать он хотел на детишек, которым чтобы ощутит собственную индивидуальность, надо проколоть  нос или перекрасить волосы в яркие цвета.

- Эй, привет, - обращается к нему девушка к чрезмерно ярко подведёнными глазами. – Мы здесь с друзьями устраивает концерт на летней сцене, - Пол не сразу замечает стопку ярких бумажек у неё в руках. – Присоединяйся, - одна яркая листовка оказывается в его руках. Тёплая улыбка девушки не позволяет грубо отказать здесь и сейчас. Дейн врёт, что, да, обязательно послушает выступление ее группы. – Здорово, если назовёшь своё имя, я посвящу одну из песен тебе, - девушка закладывает прядь непослушных волос за ухо и пусть всем своим видом она кричит о подростковом протесте, Дейн замечает скованность в ее движениях.

- Пол, а ты кем будешь?

- Розалина. Можно просто Роуз.

- Хорошо, Просто Роуз, рад знакомству. На чем играешь?

Разговор затягивается. Пол больше слушает, а Розалина говорит. Она легко рассказывает об отце, что ушёл за сигаретами и не вернулся, о проблемах в школе и что думает поступать в академию искусств. Музыка для неё это круто и… круто, но о рок-славе она не мечтает, ей больше нравится рисовать. Она рассказывает о друзьях и татуировке, что сделала на пятнадцатилетие и мать ее убьёт, если узнает. Розалина пытается узнать о Поле что-то больше имени, но он вместо ответов задаёт новые вопросы: «а вы здесь часто собираетесь? А почему мать против твоей учёбы в академии искусств? Ты хочешь писать картины?». Роуз не хватает общения, она охотно бы рассказала Полу даже, где хранятся дома деньги и что ключ от квартиры надо искать под ковриком у двери, но время, надо бежать, да, ещё увидимся.

Яркое приглашение оказывается в ближайшей  урне. Пол посматривает на время – ещё успевает к ужину, - и вновь поглощён собственными мыслями, идёт в противоположную сторону от летней сцены. Хотел бы он толпиться среди подростков – заскочил бы Все для квиддича. Последние дни лета уже пахнут осеней хандрой. Вечера не такие тёплые и приходится руку прятать в карманах мантии. Серое небо отбивается в лужах на асфальте. Пол больше смотрит под ноги и меньше по сторонам.

- Свами все в порядке? – Вместо извинений, потому что себя виноватым не считает.

В его словах больше формальности, чем заботы. Руки все так же остаются спрятанными в карманы, а взгляд неохотно переведён в сторону незнакомки – мимолётный взгляд и вновь больше интереса к носкам собственных ботинок, чем миру вокруг. Для Пола инцидент исчерпан. Через считанные секунды он бы забыл о случившемся, если бы с уст незнакомки не слетела его же фамилия.

- Здравствуй, Ева, - у него хорошая память, даже не нужно стараться, чтобы вспомнить имя. «Мистер Дейн» - достаточно, так к нему только она обращается, пусть Пол вроде говорил, что достаточно будет имени. «Мистер Дейн»... после этого ещё неделю подшучивали над ним в школьной газете, и пусть задевало, но Пол вида не подавал. – А где же, по-твоему, я должен был находиться? – Не по собственному желанию он уделяет хаффлпаффке больше внимание, чем хотел бы. Взгляд задерживается на ссадине, расцветший на правой щеке. Пол хочет спросить, в чем дело и где она так, но воспитание не позволяет задавать неудобные вопросы. – Ты пришла на концерт? – вместо этого интересуется он и пытается смягчить свой тон. Свою компанию он навязывать не хочет. Его вежливость – прописана воспитанием, а не искренней радостью встречи. И все-таки он не ищет предлог уйти, не смотрит на часы, не отмаливается. – Тогда ты опоздала к началу, - ломаные аккорды, врывающейся третьим собеседником – тому подтверждение. Пол кривится и не понимает, насколько нужно иметь завышенную самооценку, чтобы настоль неподготовленным выползти на сцену. – Впрочем, это к лучшему, - своё раздражение он даже не думает скрывать. Кажется, поэтому добрая часть Хогвартса его считает снобом.