"Первобытная тьма. Ты - её часть, и в то же время ничего. Мимолетнее, по сравнению с существованием мироздания, явление, появившееся и исчезнувшее. Имеет ли твое существование смысл? Приходим из ничего и уходим в никуда? Или же наши души перерождаются после смерти? Каждый раз, рождаясь, отчищаются от гнетущей памяти прошедших жизней, дабы прожить новую историю, а затем после смерти реинкарнируют в другой части бесконечной Омнивселенной? В одной жизни ты - благородный герой, в другой - беспощадный злодей, в третьей - отвязная шлюха, в четвертной - девственная богиня... Временами правила не срабатывают и ты помнишь предыдущую жизнь, чем пользуешься в новой.
Сколько ты прожил? Одиннадцать жизней? Миллиард? Твоя душа свежая или же с самых истоков создания всего сущего Демиургом? Может, пора двинуться дальше, попросить бытие следующую жизнь быть полегче, сделать тебя беззаботным принцем, который не узнает страданий бренного мира, спокойно лежа на своем ложе и поедая фрукты. Ты определенно заслужил это, после всего, что ты прошел. Разве не так?"
- Нужно... вставать. 
"Пробуждение несет за собой только боль. Физическую. Душевную. Лучше этого не делать, поверь мне."
Он не послушал. Было тяжело - нёбо скребли кошки, изжога колола вилкой его желудок, каждый вздох отдавался тяжелой болью в боках. Но что-то подсказывало, что ему было не в первой справляться с трудностями, и потихоньку он открыл сначала один глаз, а затем другой. Встретила его незнакомая обстановка, а судя по тому, что его взгляд уперся в кровать, провел он ночь точно не в её уютных объятьях. Валявшиеся бутылки из-под не совсем сливочного пива и другого алкоголя давали понять, что служило виной его самочувствию. Ну, конечно, не считая его безрассудного решения выпить такое огромное количество.
- Хмммрррххх...
Он... не помнил ничего. Что послужило причиной всего этого? Где он? Кто он, Мерлинову бороду его побери, такой? Кто вообще такой этот Мерлин и чем знаменательна его борода?  Дотянулся до ближайшей бутылки, приблизил её к губам, - терпкий запах эля ударил в ноздри, но лишь пара капель омочила его горло.
"Нужно отдать тебе должное, ты отнесся к алкоголю как к врагу, уничтожил его без жалости."
Ушло ещё полчаса на то, чтобы из горизонтального состояния перевести себя в неустойчиво-сидячее. Первое время комната кружилась из стороны в сторону, мутило как во время сильной корабельной качки, однако, опять же, он привык справляться с трудностями. Вдох-выдох, вдох-выдох, - и при помощи ножки стола, он смог встать на дрожащие ноги. И первое, что привлекло его внимание - это разорванные куски бумаги на столешнице.
"Мистер... "
"Ученики Хогвартса", "...Есть подозрение, что это опять Проклятые..."
"Ввиду вашего опыта..." "...рады будем видеть вас опять..."
"С уважением, проф... гонагалл. "
- Хогвартс?...
"Школа Магии и Волшебства, учебное заведение для обучения чародейству жителей Великобритании и Ирландии. Ты её закончил когда-то, провел семь "чудесных" лет в этом заведении. Профессор Макгонагалл - директор. Но так было не всегда."
- И я?...
"Да, ты - волшебник. Ты мог бы восстановить это письмо посредством Репаро Папирус, но для этого необходима волшебная палочка; боюсь, ты не в том состоянии, чтобы кастовать беспалочную магию."
- И где...
"Без понятия, поверь мне. Но прежде чем искать палочку, стоило бы поискать штаны, - не то чтобы было чего стыдиться, но даже в волшебном обществе непринято светить своим голым телом. Не то что носить на своей голове морскую медузу."
Он начал оглядываться по сторонам, пытаясь найти то, что подпадает под определение штанов. Что-то болталось на люстре, и, с трудом стянув это "что-то", он впервые за эти дни - хоть он и не помнил своей прошлой жизни - обрадовался находке. Да, это были штаны, причем не китчевого бирюзового или лаймового цвета треники, а вполне привычного коричневого цвета джинсы - по крайней мере у него было все в порядке с вкусом.
"Да, понятно, что у тебя отсутствует вкус. Но возникает другой вопрос - кто ты такой, м? И начнем с чего попроще - имени."
Его имя было вполне простым, что то, что другое. Заставляло зубы сжиматься, звучать как пчела, "ж-ж-ж-ж"... Фамилия же была связана с постоянным движением, и в то же время отдавала горечью - он презирал того, от кого он унаследовал её, и поклялся, что благодаря его поступкам её запомнят на века и будут поминать добрым словом.
"А может, ну его, это имя? Почему бы не придумать себе новое? Почему бы... не стать..."
ТУК-ТУК-ТУК.
Постучали. В дверь, но стук гулким эхом отдался в его похмельной голове.
"...почему бы не представиться нашему гостю как..."
Он не должен открывать. Притвориться, что здесь никого нет, давно ушли, улетели прочь на метле, телепортировались, аппарировали... Но он делает шаг, на своих дрожащих ногах, за шагом.
"...Канкан Файрвиски?"
Он открывает дверь. В одних джинсах, небритый, с синяками под глазами, несущий алкоголем. Он сподхватывается поздно, жалеет об этом, но...
Он привык справляться с трудностями.