дата рождения: 1 марта 1980 года; место рождения: Оттери-Сент-Кэчпоул, Девон, Англия; чистота крови: чистокровный;

образование: Школа чародейства и волшебства Хогвартс, Гриффиндор '1998; занятость: аврор;

артефакты: волшебная палочка: ясень, сердечная жила дракона, 12¼ дюйма; делюминатор; оповещатель, по вызову старшего сигнализирующий аврорам собраться в условленном месте;

характеристика“I want a perfect body
I want a perfect soul
I want you to notice
When I'm not around
So fuckin' special
I wish I was special”

сильные стороны: честный; верности ему не занимать, всё отдаст до последнего, всегда будет на стороне близких; способен на отчаянные поступки; обладает неплохим чувством юмора;

слабые стороны: вспыльчивый; не умеет заботиться о чужом внутреннем мире, ведь никто не заботился о его; страдает комплексом неполноценности, грешит завистью и малодушием;

родословная: шестой по счёту сын в семье Уизли
Артур Уизли — отец; Молли Уизли — мать; Перси Уизли, Билл Уизли, Чарли Уизли, Фред Уизли†, Джордж Уизли — братья; Джинни Поттер — сестра; Гарри Поттер — зять; Джеймс Поттер — племянник; Флер Уизли — невестка; Септимус Уизли — дед; Седрелла Блэк† — бабушка; Билиус Уизли†, Фабиан Пруэтт†, Гидеон Пруэтт† — дяди; Мюриэль Пруэтт — тётя.

Вспоминаю себя: каким же эгоистичным, ленивым и беззаботным тюфяком я был до Войны. Если так подумать, у меня было всё: семья — пускай они и бесили меня тем, что заставляли постоянно чувствовать себя незначительным и по всем параметрам отстающим — да; любимая девушка рядом — пускай мы и ссорились по пустякам — да; лучший друг — пускай он и был всегда впереди, оставляя меня на вторых ролях — да. А я всё только жевал сопли, комплексовал и завидовал, наивно веря, что придут времена и я тоже перестану быть среднестатистическим парнем без талантов, последним из сыновей Уизли, неудачником, стоящим тенью за спиной Гарри Поттера, потому что я добьюсь признания, славы, любви и денег. Даже пережив многие опасности с Гарри и Гермионой я наивно верил, что то, что у меня есть, будет со мной всегда, и то, что мне дано — то, что я принимал как должное, — никто не сможет отнять. До первой смерти.

Но жизнь оказалась солонее, чем я мог даже представить в кошмаре. Сполна вкусив смертей, разлук и одиночества, я больше не питаю иллюзий о волшебном будущем. Да, я добился какого-никакого признания. Да, я имею достаточно средств к существованию, жалование аврора позволяет перестать бесконечно на всём экономить. Но остались ли у меня ещё какие-то желания, кроме желания уснуть без снов и проснуться в другом, альтернативном мире, где не было кошмара Войны, всех этих потерь и выжирающей душу опустошённости и разрухи? Все, кто были мне близки, теперь съедены изнутри этой Войной. Все, даже Гарри. Гарри в первую очередь.

Служу в Аврорате, как собака на цепи у Министерства Магии. Я сам решил, что это будет моим путём славы, ведь я больше ни на что не годен, кроме как жертвовать собой вот имя мира других. Сначала я хотел просто быть рядом с Гарри и Гермионой, но потом работа затянула меня с головой. Я здесь и стратег, и тактик, и пушечное мясо. Но время геройских подвигов прошло, работа стала рутиной, и времени свободного всё больше. Людям уже не нужны мракоборцы. Людям нужны творцы, поэты, зодчие. А я так и не развил в себе ни один талант, пригодный для мирной жизни. Разве что умение играть в шахматы. Теперь же передо мной стоит выбор: продолжать выслеживать незаконные перемещения и вредительское использование магии, или же податься к братьям помогать с их делами. Больше ни на что не годен.

Что Гермиона? Мы не виделись несколько лет. Я получил от неё несколько сухих писем в ответ на поздравления — на Пасху, на Рождество... Пишет, что всё идёт своим чередом. У меня тоже всё идёт своим чередом. Я почти не вспоминаю дни, когда мы были вместе. Как я обижал её по пустякам, и как свирепел от её критики. Боже, так глупо. Мы расстались, как это называется, "друзьями", но друзьями, видимо, не остались, потому что она отдалилась от всех. Мне кажется, она специально держит нас на расстоянии. Эрми таким способом переживает боль. Но второго шанса она мне не даст.

Жизнь завертелась как-то совсем не так, как я хотел. Живу один, по ночам просыпаюсь от кошмаров, и поговорить не с кем. Не так себе всё представлял. Если бы я тогда себя увидел, то не поверил бы. Но что я могу сделать? Меня преследует чувство, что что-то я упустил из виду...

о вас
планы на игру, пожелания: меня интересует внутренний мир персонажа, атмосфера любимого мира, тонкости взаимоотношений с близкими, не против всё это раскрывать вместе с вами и в квестах, но больше — лично;
в случае ухода: если уйду я, уйдёт и Рон, в случае моей пропажи без вести — точно так же; но если придёт новый Рон, пусть он продолжит историю;
связь: для начала совами;
пример игры:

тот самый пост

Знаешь такое чувство, как будто ты стоишь у холодной каменной стены, и вокруг мороз, и от стены как будто веет ледяным дыханием, но ты сосредоточен на том, что за ней? Касперу снился сон. Он проснулся потный, но не в жару. Холод лизал ноги, морозил грудь. Касперу было страшно, ему так страшно было оставаться в одиночестве. Босой и почти голый Кас отправился на кухню, сделал чай. Дверь на задний двор была распахнута, ветер стелился по полу, но Каспер не спешил утепляться. Погода вполне соответствовала ситуации. Возможно, Маклафлином руководило чувство вины за свои бодрость и здоровье, за то, что он был не таким уж хорошим мужем, не любил так страстно...

Им было отпущено десять лет, и они так старались прожить их на полную. Теперь Кас всю жизнь свою теряет, ничего у него больше не остаётся. Чай не имеет вкуса, за окном серый туман. Кас садится в машину, едва прикрытую ажурной вуалью сорванных листьев, едет в больницу. Два дня Арлетт не хотела его видеть. Возможно, ей было совсем плохо. Совсем больно. Это так... Касперу обидно. Он обижается не на жену, хотя и тот факт, что она не желает его видеть, когда у них осталось так критически мало времени, задевает его. Он обижается на смерть, на судьбу, на Вселенную. Он давно уже обижен, но сейчас это пламя обиды вспыхнуло с новой силой. Кас опять ведёт неосторожно. Но он ещё не готов погибнуть. Он ещё должен ей последние дни. Он будет и дальше читать ей книги. Если потребуется, до самого конца. Лишь бы это приносило на её лицо улыбку.

Когда Арлетт произносит своё "Ну вот и всё", Кас понимает, ведь он уже знал всё заранее. Предчувствовал. И всё же, да, он пытается найти иной смысл в её словах. Но вид Арлетт говорит прямо, гораздо прямее, чем слова. Кас морщится. Старается не расплакаться. Может быть, врачи ошиблись? Бывает же такое. Бывает, что и рак отступает. Почему волчанка не может отступить? Не в первый раз ей плохо становится. Арлетт!

Он вцепляется в холодные бледные пальцы.

— Арлетт, пожалуйста, не оставляй меня! — бормочет. Совсем расклеился, он же расстроит её. Холодный и мудрый взгляд глубоких красивых глаз. Она как будто не здесь. Каспера затапливает бездушной чёрной водой. Затапливает. Но он не должен... Ещё этого не хватало. Каспер вытирает мокрое лицо и обнимает любимую. — Прости.

Не так он хотел прожить жизнь. В эту мягкую осень они могли бы выгуливать в парке своего ребёнка. Могли бы идти в поход в горы или поехать на лыжный курорт. Слишком рано. Слишком мало. Слишком неправильно. И поделом ему. Разве могло у него выйти иначе?

Арлетт была лёгкой и холодной, как призрак, и Каспер с ужасом прислушался к сердцебиению. Бьётся. Слава Богу, ещё есть время. Кас хотел бы попросить забрать его с собой, ведь там, куда идёт Арлетт, уже ни о чём не заботятся. Но разве ей будет там до него дело? Это всё уже не её проблемы. Арлетт! Птица ускользает из рук, плотные перья сильных крыльев скользят по коже ладоней. Ненавижу тебя, Бог. Я ненавижу тебя, Бог. Я ненавижу тебя, Бог.

Каспер смотрит в её глаза, гладит волосы. Больше нет слов. Больше нет смысла. Больше нет спасенья. Прощай, моя любимая. Это обрыв, за которым голубая бездна и бесконечность, и ты собираешься взлететь. Это обрыв...

Тебе страшно?