В процессе спешной сортировки пергаментов и учебников на "актуальные" и "неактуальные" для послеобеденного похода в библиотеку на пол пикирует цветастая - насколько можно уловить в движении, напоминающем полетные маневры крылаток клена, гордо именуемых ребятней "вертолетиками" - карточка. Легкое удивление - Крис не припоминает ничего подходящего в своих вещах - мешает поймать вещицу в полете. Ластящаяся к ногам в поисках ласки Табби оказывается куда шустрее: первым любопытным касанием мягкой лапы сбивает планер с заданной траектории, вторым - весьма прицельно отправляет находку прямиком под кровать, сама тут же забираясь следом. Тишину нарушает тихий шелест, перемежающийся шаркающим звуком когтей о ножку кровати.
- Что там, девочка? - спрашивает Кристофер, заглядывая под кровать. Рассмотреть что-либо, кроме пушистого питомца, самозабвенно выцарапывающего что-то в дальнем углу, решительно невозможно - удивительно как одна маленькая кошка может занимать столько места, - Дай я посмотрю, - просит гриффиндорец, мягко отстраняя любимицу. Табби нетерпеливо переминается с лапы на лапу, но дает хозяину пространство для маневра. Впрочем дотянуться до желаемого все равно не выходит - не хватает длины руки. Чтобы осуществить задуманное приходится просунуть в подкроватное пространство не только руку, но и половину тела, вызвав у представительницы кошачьих искреннее недоумение - от греха подальше Табби ретируется, предпочитая дождаться Криса снаружи.
Стоит пальцам коснуться гладкой прохладной поверхности, даже в затемненном подкроватье Крис без труда идентифицирует в таинственной находке карту - судя по размеру, не игральную. В стремлении поскорее получить доступ к свету гриффиндорец забывает об осторожности и довольно ощутимо прикладывается затылком о балку кровати. От сопровождающего интенсивное растирание пострадавшего места приглушенного шипения, призванного заменить рвущиеся с языка не те слова, кошка пятится и даже слегка топорщит шерсть на загривке, - Извини, - Крис слегка рассеянно гладит серую шерстку, успокаивая нахохлившееся словно воробей кошачье создание, но скорее на автомате - все внимание приковано к объекту в руках, на поверку действительно оказавшемуся картой. Таро, если быть точным.
Занятная вещица. Со смыслом. Во всех отношениях.
Кристофер ссаживает на пол успевшую забраться на колени кошку, так и недополучившую сегодня свою долю ласки и сим фактом весьма недовольную, и покидает комнату, прихватив с собой только волшебную палочку. И карту, естественно. Поход в библиотеку, конечно, накрылся, но кое-куда ему все-таки надо.

- Гадаешь? - бесшумно выныривая откуда-то из-за спины, осведомляется Ребекка, легким движением головы указывая на карту, что парень в задумчивости вертит в руках с самого выхода из комнаты. Еще секунда, и юная МакКинни, опередив брата на полшага, привычно разворачивается спиной по направлению движения, предпочитая даже на ходу вести диалог лицом к лицу. Крис моментально снижает темп и беглым взглядом мониторит пространство за ее спиной на предмет препятствий, хотя и пребывает в полной уверенности, что коридор как и прежде пуст. Просто на всякий случай.
Стоит вновь переключить внимание на сестру, становится очевидным, что машинальные действия не остались незамеченными, и совершенно ясно, что последует дальше. Им обоим, на самом деле.
- У хорошего ловца глаза есть даже на затылке, - в школе она редко добавляет поддразнивающее "братец", но это явственно читается в интонациях, также как и не слишком тщательно завуалированное "расслабься". Полушутливый диалог о неоправданных рисках и чрезмерной обстоятельности разыгрывается прямо с середины, потому как реплики в нем сродни позывным "Марко-Поло" из детских забав.
- Хорошему ловцу все еще нужна голова на плечах, - парирует гриффиндорец, с готовностью включаясь в привычное взаимодействие. В конце концов они оба прилагают максимум усилий в попытке сделать непринужденным четвертую за день случайную встречу. И этот способ ни чем не хуже, чем любой другой. Во всяком случае он улыбается, Бэкка тоже. Нет ничего удивительного в ее желании удостоверится, что он никуда не исчез, с ее - их - историей было бы странно обратное. Да гриффиндорец и сам не прочь знать, что сестра в порядке, но чем чаще встречи, чем больше неловкость. Приходится каждый раз изобретать велосипед, потому что правду о мотивах никто говорить не спешит.
- Так что там с картами? - девушка, наконец, перестает дурачиться и возвращается к человеческому способу передвижения, чем безмерно осчастливливает спутника. Не то, чтобы Крис действительно переживал, что юная МакКинни не впишется в очередной поворот, но так все же куда спокойнее.
- Тарологи говорят, солнечно, - одно ловкое движение пальцев, и сестра может воочию убедиться, что на лицевой стороне картонного прямоугольника действительно девятнадцатый аркан. Решение "раскрыть карты", а не отшучиваться, приходит спонтанно: шанс, что карта "отзовется" у Бэкки также позитивно, как это получасом ранее случилось со старшим МакКинни, минимален, но.. Кристоферу очень уж хочется ободрить сестру. Пусть даже такой очевиднейшей нелепостью.
- Метеорологи с ними не согласны, - верно угадывая шутливую тональность его ответа, с улыбкой откликается Ребекка. За окном, мимо которого они проходят, действительно ни намека на солнце: низкие темно-серые облака предвещают дождливую вечернюю тренировку. И пока Крис раздумывает над незавидной участью быть вымокшим, их с Бэккой пути расходятся. Парень в легкой задумчивости кивком откликается на брошенное "увидимся" и возвращается к прерванному созерцанию рубашки "солнечной" находки, будто намереваясь высмотреть на ней путь.

На самом деле куда следует идти Крис знает - слухами земля полнится, хотя для переполняющей его уверенности имеющихся в распоряжении сведений явно не достаточно. Однако, куда идти гриффиндорец знает совершенно точно. Этакое озарение, которое, однако не сильно удивляет, когда речь идет о событиях в стенах школы чародейства и волшебства Хогвартс. Появляющиеся из ниоткуда карты - ничего удивительного. Идти туда, ты знаешь куда, не задавая вопросов - запросто. Самооткрывающиеся двери, возникающие там, где их отродясь не было - вообще, можно сказать, классика. К седьмому курсу обескуражить способен разве что совершенно по-маггловски вычурный стол предсказателя, один вид которого внезапно возвращает Криса в любимую с детства ярмарочную атмосферу. Впрочем, долго рассматривать интерьер, пусть даже весьма занимательный, в планы гриффиндорца не входит, куда перспективнее выглядит взаимодействие с тем, кто уже находится в обнаруженном помещении к моменту появления львенка.
Вагнер. Удивление на сегодня, очевидно, взяло отгул. Во всяком случае Слизеринец в части невероятности нахождения здесь уступает даже пресловутому столу провидца, к которому Крис успел подойти.
- Здравствуй, можешь помочь? - не то, чтобы они хорошо друг друга знают, но достаточно, чтобы без всякой неловкости завести беседу, пусть даже при столь нетривиальных обстоятельствах, - Обнаружил вот чужое имущество, - Крис, как и несколькими минутами ранее, ловким движением кисти разворачивает карту "лицом" к собеседнику, - Хотелось бы вернуть, - пара ловких манипуляций и карта оказывается на бархатном сукне стола, прижатая подушечками указательного и среднего пальцев правой руки, - Думаешь, я по адресу? - Крис чуть пододвигает картонный прямоугольник в сторону собеседника и, убирав руку на край стола, выжидающе замирает.

Отредактировано Christopher McKinney (2022-01-18 02:06:19)

Стоит карте занять место, что он отвел ей на бархатном прямоугольнике столешницы - в равном отдалении от действующих лиц и на почтительном расстоянии от колоды, своей легкой небрежностью демонстрирующей по истине хозяйскую вольготность, Кристофер отчетливо понимает, что этот ход был ошибочным. Позиция «чужого не бери, своего не отдавай» достаточно убедительна в своей действенности и подкупающей простоте, вот только в попытке следовать ей МакКинни угодил в ловушку поистине философскую: сам того не понимая, решил отдать свое. Какая ирония.
Осознание осечки настигает молниеносно. Явственнее было бы разве что заунывное «кваканье» трубного сопровождения, подчеркивающее провальность момента. К счастью, жизнь не изобилует саундтреками, что позволяет делать хорошую мину при плохой игре. Ну, во всяком случае пытаться.
Все внутри негодующе отзывается на вопиющий факт отказа от никогда не принадлежавшего ему, но ему предназначавшегося. Желание немедленно вернуть себе карту прокатывается побудительным импульсом по всему телу, оседая легким покалыванием на кончиках пальцев. Вместо этого Кристоф убирает руку с поверхности стола, оставляя вне собственной досягаемости заветный прямоугольник.
Чужое «она твоя» кажется лишь эхом, блеклым отзвуком собственных ощущений, вторичным по своей сути. Всего лишь подтверждение - будничное, рутинное, почти что лишнее в сложившемся вербальном поле и легко затерявшееся в нем без ответа. Чего не скажешь о новом, куда менее тривиальном витке разговоре.
Формулировка первого вопроса заставляет МакКинни словить совершенно ученический флешбек. Не самый, нужно признать, приятный. Будто бы он должен был тщательно подготовиться к беседе, но упустил из вида даже самое очевидное. Крис, не удержавшись, бросает короткий взгляд на карту, хотя знает, что сейчас не лучшее время для восполнения пробелов.
Формулировка второго и третьего вопросов, шанс задать которые он дает Вагнеру своим побуждающим молчанием, вызывает почти нестерпимое желание поинтересоваться за кого в конце концов слизеринец его держит, но слушать сейчас гораздо полезнее, чем говорить. И он слушает.
Формулировка четвертого - мастерски вводит в заблуждение: услужливо подсказанное мозгом «под кроватью» действительности почти не соответствует. Все дело в подводке к нужному ответу. Впрочем, куда интереснее не успешность ментальной уловки, а осведомленность, лежащая в ее основе.
- Я не говорил, - в голосе слышится легкий смешок, на губах - понимающая улыбка. И ни намека на сам собой напрашивающийся вопрос, хотя ему без всякий сомнений интересно как - от почти банального «как удалось подбросить карту незамеченным?», до куда более интригующего «как Вагнер узнал о моменте ее обнаружения?», - И не читал текстов, способных прояснить ситуацию, - Крис, слегка склонив голову на бок, с нескрываемым интересом наблюдает за поползновениями Вагнера в сторону карты и остается вполне довольным его решением не касаться черной поверхности с узором в цветах змеиного факультета. Во всяком случае так можно расценить заметно большую расслабленность, сопровождающую очередную «смену курса».
Звучание полного имени из уст ровесника вкупе с почти церемониальным «присаживайся» делает происходящее еще более.. игровым, чем оно есть на самом деле. Уже с самого начала ситуация напоминала нечто среднее между поиском сокровищ, которые бабушка с дедушкой устраивали им с Беккой на Дни Рождения лет до десяти, и ритуалом вступления не то в студенческое братство, не то в тайное общество, а выверенная официальность фраз это ощущение только усиливает. Над их торжественностью еще стоит поработать, конечно, хотя.. когда слова лишь служат подтверждением известного двум из двух присутствующих, любая игра интонаций становится излишней, - Вот такая поясняющая надпись пришлась бы весьма кстати, - не удерживается от поддразнивания гриффиндорец, успевая расположиться в любезно предложенном кресле.
- Цель своего визита я обозначил, - уходить Крис, конечно, не собирается, но и пускаться в рассуждения не спешит, хотя бы потому, что ответ на вопрос известен им обоим. Беседа все больше напоминает игру «запомни и повтори» на этапе пошаговой сверки выстроенной последовательности с исходной. Причем правильность сверенных позиций на правах гостеприимного хозяина озвучивает Вагнер, а «последовательность шаров» Кристофера не более чем догадка. Распределение ролей МакКинни не нравится, еще меньше нравится способ получения информации, но будет лукавством сказать, что ему совсем не интересен результат.
Впрочем, заинтересованность не мешает выбирать те вопросы, ответы на которые он считает возможным дать.
- Знаешь... Все значимые события прошедшей недели были так или иначе связаны с моим.. отсутствием, - дурацкое, совершенно не передающее сути события слово, впрочем, «пропажа» и «исчезновение» ничем не лучше. Крису не нравится ни одно из типовых обозначений непрошенного инцидента, разделившего его школьную жизнь на «до» и «после», но говорить о произошедшем приходится с (не)завидным постоянством - было бы что обсуждать! - следовательно, мириться с чередой неловких подборов уместных слов тоже. Показательно, что он впервые сам инициирует этот разговор, и это оказывается на удивление просто, - Так что не удивительно, что моя первая мысль, признаться, была именно об этом, - только что в этом случае здесь делаешь ты? Крис цепко следит за реакцией прежде чем «прокрутить шар», демонстрируя совершенно другой цвет, - Но карта, название и помещение говорят сами за себя. Хотя если быть откровенным, Таро не мой конек, - он действительно предпочитает руны - именно они еще спозаранку уведомили о грядущей судьбоносной встрече - но с откровенностью это имеет мало общего, как и большая часть разговора, - Но разве не приглашающий объясняет приглашение?

Отредактировано Christopher McKinney (2022-02-24 00:04:12)